Сантаяна (Santayana), Джордж

(16.XII.1863, Мадрид - 26.IX.1952, Рим)

 философ, поэт, эссеист, культуролог.

   Испанец по происхождению, Сантаяна, однако, всегда считал себя американцем. В 1872 г. семья Сантаяны переехала в США и обосновалась в Бостоне, где будущий философ посещал латинскую школу. В 1886 г. Сантаяна окончил Гарвардский университет, в 1886–1888 гг. занимался философией в Берлинском университете и Кембридже, в 1889 г. защитил докторскую диссертацию. В 1889–1912 гг. Сантаяна - профессор философии в Гарварде, среди его учеников и слушателей К. Эйкен, У. Липпман, Т. С. Элиот. В 1912 г. покидает США и во время первой мировой войны живет в Англии, затем в Париже и Риме. В начале второй мировой войны восстанавливает свое испанское гражданство и до конца жизни ведет уединенное существование в римском католическом приюте. По признанию Сантаяны, он считал себя католиком во всем, кроме веры. Сантаяна утверждал, что все написанное им можно разделить на «поэтические» и «академические» сочинения. Впрочем, это разделение было для него условным, поскольку он не мыслил философии без «духа лирики». Поэтическое творчество Сантаяны в основном приходится на конец XIX в., проникнуто настроениями английского эстетизма: «Сонеты и другие стихотворения» (Sonnets and Other Verses, 1894), стихотворная драма «Люцифер: богословская трагедия» (Lucifer: A Theological Tragedy, 1899, 1924), поэтический сборник «„Кармелит-отшельник“ и другие стихотворения» (A Hermit of Сarme I and Other Poems, 1901). Эта поэзия в целом философична, затрагивает вопросы, которых Сантаяна будет касаться в своих эстетических работах рубежа веков - «Чувство красоты» (The Sense of Beauty, 1896), «Интерпретация поэзии и религии» (Interpretations of Poetry and Religion, 1900).

   Главное место в наследии Сантаяны занимают философские труды, написанные, как правило, ясным, отточенным языком и неизменно с некоторой меланхолией, - труды, которые были восприняты во многом как явление литературы: «Жизнь разума» (The Life of Reason, v.1-5, 1905–1906), «Скептицизм и животная вера» (Scepticism and Animal Faith, 1923), «Царства бытия» (The Realms of Being, v. 1–4,1927–1940), «Господство и власть» (Dominations and Powers: Reflections on Liberty, Society and Government, 1951). Ученик У. Джеймса и Дж. Ройса, Сантаяна принадлежит к школе так называемого критического реализма в американской философии начала XX в., прошел сложное развитие от субъективного идеализма в его во многом эклектичном и нестойком варианте рубежа веков к разновидности платонизма.

   Важное место у Сантаяны занимает концепция идеальных сущностей. Сущность, или «форма», или «символ» - инструмент человеческого познания, придающий непознаваемому (стихийному) бытию качественную определенность (упорядоченность). «Формы», которые принимают вещи, более ясны, интересны и прекрасны, чем их непознаваемые субстанции. Дух, таким образом, «тень» материи. Сущность подобна сну - «нормальному сумасшествию», - ее действительное бытование проблематично. Однако этот скептицизм у Сантаяны сбалансирован с «животной верой» - которой обладает, в частности, «собака, хватающая кость», - интуитивной нацеленностью человека на материальную первооснову мира. Эта «вера» свидетельствует о существовании вещей, независимых от познания, но способных испытывать, в частности, психологическое (поэтическое) воздействие, а также служит барьером работе логического анализа, ставящего под сомнение существование чего бы то ни было.

   Соответственно знание всегда субъективно и символично, и миф является единственной формой миропонимания. В этом смысле Сантаяна и называл философию поэзией.

   Раздумья Сантаяны над судьбами современной культуры Запада отражаются в его эссеистике - «Поэзия варварства» (The Poetry of Barbarism, 1900), «Три философских поэта: Лукреций, Данте, Гете» (Three Philosophical Poets, 1910), «„Традиция благопристойности“ в американской философии» (The Genteel Tradition in American Philosophy, 1911), «Либерализм и культура» (Liberalism and Culture, 1915), - а также в собственно художественном творчестве.

   В стихотворной драме «Люцифер: богословская трагедия» обсуждается попытка синтеза эллинизма и христианства, которая признается невозможной в силу непримиримости и, как считает автор, конечной неполноценности и того и другого. Люцифер - образ вечной горькой истины, «чьи безрадостные объятия всегда открыты для всех, кто готов упасть в них». Однако «восстание Люцифера», позволяющее вспомнить о сходном образе у А. Франса, тщетно. Несовершенство индивидуальной воли, игнорирующей материальное единство мира и выражающейся в воле к всезнанию, в солипсизме и эгоизме, неискоренимо. «Диалоги в чистилище» (Dialogues in Limbo, 1926), которые Сантаяна ставил выше всего остального написанного им «в поэзии», состоят из 10 диалогов. Среди спорящих на самые различные темы Демокрит, Алкивиад, Сократ, «Незнакомец» и др. Авторская точка зрения ближе всего Демокритовой, согласно которой «разум пробуждается в смертных при их последнем вздохе».

   В романе «Последний пуританин» (The Last Puritan, A Memoir in the Form of the Novel, 1936) Сантаяна исследует истоки своей «любви-ненависти» к Новой Англии. Полагая, что пуританский характер «враждебен радости», он выступил против него с позиций эпикурейской морали. В романе, обнаруживающем перекличку с произведениями У. Пейтера («Марио-эпикуреец») и Ж. Гюисманса («Наоборот»), противопоставлены Оливер, последний представитель выродившегося пуританского рода, и Марио, светский повеса-гедонист. Совестливость Оливера не выдерживает проверки любовью, Марио же, сам того не желая, влюбляет в себя Розу, которая в свою очередь отвергает ухаживания обожающего ее Оливера за его чопорный интеллектуализм. Неудача в любви приводит героя к мучительной для него рефлексии. Логика повествования подводит к выводу, что для впечатлительного человека чувство долга невыносимо, так как постоянно рождает в нем неуверенность и парализует волю. В результате всего происшедшего Оливер отправляется на первую мировую войну, где, не снискав лавров, погибает. По словам автора, два героя-антипода романа «представляют те две крайности, которые я ощущал в себе еще со времен ранней юности». Сантаяне принадлежат также эссе о своих современниках (Б. Расселе, А. Бергсоне, Дж. Ройсе и др.), а также три тома мемуаров «Города и люди» (Persons and Places, 1944–1953).

   Творчество Сантаяны оказало значительное, хотя часто и не прямое, воздействие на современников - Т. С. Элиота, Н. Фрая, поэтов-фьюджитивистов (Д. Дэвидсон, Дж. К. Рэнсом, А. Тейт), «новых критиков» (К. Брукс, Р. П. Уоррен и др).

 В. Толмачев